Игорь Фролов, известный в конце 80-ых как Егорыч, бывший лидер группы Юго-Запад, стал вторым из интервьюируемых в конце ноября 2019 года в столице Финляндии. Больше 20 лет он не живёт постоянно в Санкт-Петербурге. С Игорем Фроловым беседовал Артур Чаритон. Он же подготовил наш сегодняшний подкаст — продолжение сборника песен группы "Юго-Запад" и "Буквы О".

Расскажи про свой творческий путь. С чего начался интерес к музыке?

Да не было уж такого особого интереса к музычке поначалу: слушал все, что слушали сверстники. Я больше поэзию всегда любил. Учился я в мореходках, сначала в одной, потом во второй. Одну с красным дипломом закончил (среднюю), потом в высшую поступил на механика, и ничто не предвещало будущего "музыкального краха". И вдруг в начале 80-х меня как-то сильно потянуло на The Beatles и The Rolling Stones, стал интересоваться и другими группами. И так меня в конце концов эта музычка затянула, что в середине обучения я нагло бросил мореходку и сам решил стать рок-звездой и, вообще, решил попробовать изменить мир своими стишками и мелодиями. Прикольно, да? Так я и не стал старшим механиком на том же Viking Line, эх!

А ты ходил на загран?

Только на практике, по полгода в Атлантическом океане, без заходов в порты. По Балтике ещё ходил: Пиллау, Мемель, Свиноустье...

Я правильно понимаю, что потом, когда сформировался состав, ты был старше всех?

Только Дрона (Андрей Орлов, барабанщик группы Юго-Запад), остальные все такие же 1965-1966 года.

А семья обычная рабочая была?

Обычная, рабочая. Отец — железнодорожник, машинист первого класса, мать — продавщица обычная, также официанткой работала в ресторанах. Обычная семья. Тяги к музыки вообще никакой не было, правда Marie Laforet я очень любил. Она моя любовь до сих пор. Она умерла недавно. Просто талантище. Я так опечалился.

В итоге тебя потянуло на гитарную музыку, где ты брал пластинки. И как ты в итоге пришёл к панку?

В детстве у меня было две пластинки: Louis Armstrong и Высоцкий, больше ничего не нужно, чтобы понять, что такое панк. Окуджаву и Высоцкого в основном дома слушали. Во время практики полгода я был в море в Северной Атлантике, там на валюту ребята покупали кроссовки, а я купил дорогущую оригинальную пластинку "Please Please me" The Beatles. На меня все так странно смотрели вокруг, поговаривали: "Что-то странный какой-то паренёк, блин!" В 1985 году я закончил мореходку, потом поступил в Макаровку. В то время я уже поигрывал с моим школьным другом Лёльсом, он на баяне в основном играл, и у него был старший брат, который слушал хард-рок. Первые впечатления о крутяцкой музыке — это от него. "Назареты" с "Юрай Хиппами" там всякие... Это меня так поразило, что я очень зауважал этого парня и всю его музыкальную коллекцию! А он делал фрески с рок-музыкантами в стиле икон, все стены у них дома были ими развешены. Я приходил в гости к Лёльсу, смотрел, восхищался. И вот мы с Лёшей сами задумали тогда свою группу создать. Стали "пиликать" дома — он на баяне, я на гитаре. Вяло всё это текло примерно с 1985 года.

На гитаре ты быстро научился играть?

Если это называть игрой на гитаре, то как-то быстро освоил базовые аккорды. Начинал я с обычной пятирублёвой гитары с каким-то потным самоучителем.

И?

Ну и получилось так, что забросили мы с Лёльсом учёбу, играли вместе, мечтали, сочиняли всякий бред... Назовём это всё "Первые трубки", как у Марка Твена в "Том Сойер".

Я так понимаю, что ты всегда тянулся в музыке к фольклору и народности. Все эти напевы в твоих песнях и мелодичность.

Да, конечно. Например, песня "Клава Назарова" — это же наурская мелодия казачьих линейных полков, которую мы переработали. Наурский наигрыш. Мелодия самостоятельная получилась, это не плагиат, но в основе казачий "перебор" читается. Мы с Лёльсом одно время даже ходили по городу и просто играли народные мотивы, я на банджо (мне родители из поездки в ГДР банджо привезли, это было круто), он на баяне. Смешили и веселили народ, точно как в фильме "Мы из джаза".

И потом?

У ещё одного нашего одноклассника Валеры были ключи от репетиционной точки на Пр. Стачек 105, и мы стали там втроём что-то придумывать. На точке были смешные гитары-самоделки от ребят, которые ушли в армию. Например, в виде топора, дьявольские такие, или в виде вил. Но мы как-то радовались тому, что было. Валера потом позже стал менеджером группы. Потом ещё один бывший одноклассник Володя Брокан привёл нам нового музыканта. Это был Сантёр (Александр Махнач, соло-гитарист и соавтор песен группы), он в тот же день поиграл нам свои песни, и мне они очень понравились, сразу решили основать группу. Долго время думали над названием, в итоге сошлись на "Третьем мире".

На барабанах всё ещё никого нет?

Всё ещё никого нет. К нам каждый вечер на звук музыки приходили любые люди с улицы, кто-то садился за барабаны, пытался изобразить. Но играть даже более-менее сносно никто не умел, так что не катило. Мы начали готовиться к первому концерту в актовом зале нашей школы. Это был великолепнейший концерт, притом платный! Много народу пришло. Нам так хотелось оценить реакцию людей на наши песни, ну и себя показать. Правда, играли мы в три гитары. Барабанщик временный должен был прийти, но он не пришёл, так что мы играли без барабанщика. Но принимали нас очень тепло и восторженно, нас это просто окрылило!

И после концерта вы пошли в рок-клуб?

Да. Решили, что пришло время. Концерт был?! Был! Барабанщик теперь есть? Есть! Пошли на Рубинштейна в Рок-клуб договариваться о прослушивании. Там мы понравились приёмной комиссии, но ресторанный музыкант Рекшан, который входил в комиссию, нас резко "забанил" со словами типа: "Вам надо ещё научиться играть рок-н-ролл". Так в итоге нас не приняли с первого раза. "Букву О" тоже раза три пыталась вступить в Рок-клуб. Подозреваю, что и у них без Рекшана не обошлось.

И вы пошли по своим местам играть?

Да, мы пошли дальше сами концерты устраивать. Действовали часто по-партизански, договаривались по-чёрному с ДК. Потом нас позвали играть на новый год в Рок-клуб, потому что поняли, что нас люди слушают, Рекшана отодвинули в сторону. И это правильно, потому что нельзя остановить время и людей, скажем так.

Может быть, тебе нравились какие-то ленинградские группы на тот момент?

Панк-группа КИНО. Я с 1982 года их знал и слушал. Мне одноклассник поставил их альбом "45" на кассете, тогда их все называли ПАНК-КИНО. Я послушал, и меня это так впечатлило! До этого по-русски никто так не пел. 

То есть ты Витю всегда очень уважал?

Да, конечно. Я и на концерте его был в 1985 году, хотя лично знакомы не были.

Хотя он жил совсем рядом с тобой.

Все мы жили в нашем депрессивном районе (улыбается). Да и "Буква О", наши друзья, тоже.

Вот сейчас мы с тобой подходим к очень интересному моменту. Очень много сегодня молодых ребят увлекающихся музыкой, когда находят альбом "Буквы О" под названием "Песни любви", пребывают в шоке с этой бешеной энергетики. Расскажи про Тиму.

В общем, поскольку Саша Махнач приезжий, то он искал жильё, а отец Тимы Земляникина предложил ему снимать комнату в квартире. Отец Тимы выпивал, это как раз про него в песне Тандыр: "Идёт на кухню в трусах дядя Вова, а дядя Вова замочит любого", ну и в итоге в одной комнате собиралась "Буква О", в другой комнате — "Юго-Запад". И вот мы пришли к Махначу в гости, и все познакомились.

А Тима на чём-либо играл?

Да ни на чём он не умел играть. У него был просто мощный голосяра. В песнях всё придумывал и делал Олег Гитаркин.

А они с уважением к "Юго-Западу" относились?

Конечно. Мы подтрунивали друг на другом, стебались, но, в целом, с уважением относились друг к другу, дружили. Я до сих пор Олега Гитаркина очень уважаю.

И потом всё-таки вас взяли в ЛРК?

Значит, мы вступили в Рок-клуб, потом вступили в Рок-коллегию в это же время.

Но Рок-клуб вас полностью не устраивал?

Не устраивал. Там нужно было литовать тексты, чего-то стараться делать, кому-то угодить. Пусть горят в аду люди, которые поют песню Летова со словами: "Винтовка — это праздник, всё летит в п***у", на самом деле "Литовка это праздник, всё летит в п***у". Рок-клуб мало давал, мы всё сами делали.

Кто из рок-клубовских ребят действительно тепло к нам относился и двигал нас на фестивали и некоторые другие выступления — так это, конечно, Николай Михайлов, Президент Рок-Клуба, Аллочка Батяйкина и администратор клуба Ольга Слободская. Им благодарность великая за их подвижничество, терпение и заботу о нашей группке!

А с Летовым ты был знаком?

Нет, мы один раз пересеклись на его выступлении в концертном зальчике "Время", там тогда поломали все стулья, было весело. Летов произвёл на меня тогда довольно сумрачное впечатление, потому что я слов не расслышал совсем.

Вступили в рок-клуб, в Рок-коллегию. И дальше?

А дальше, как пишут историки, мы снискали славу и уважение нашей буйной публики. (смеётся)

По поводу инструментов. У вас у всех были электрогитары Jolana, Musima, которые было не так просто купить.

Меня это мало волновало. Кто-то приносил, кто-то дарил инструменты, выкупали. Воровали также инструменты.

Ну то есть нормальная у вас была уже компания подонков…

Ну да, весёлая, подломить ларёк… Да на что угодно могли пойти.

Расскажи про Дрона (Андрей Орлов, барабанщик группы).

По-моему, после первого концерта он пришёл на точку, стал барабанить джаз свой, которому его научили, все переглянулись, кто-то спросил: "Ты играть-то вообще умеешь?". Нам очень не понравилось, как он играет. Он сначала обиделся, а потом стал с Лёльсом собираться и репетировать партии. Для меня в то время он был вообще необычным барабанщиком. Из джазового музыканта унестись в такой драйв и энергию панковскую... Он некоторые вещи просто вытянул на мой взгляд, он молодец. Мы нашли общий язык потом.

Большую роль в вашей популярности сыграло ленниградское телевидение с клипом "Выходной панк".

Да, но режиссёром, можно сказать, был я. Я придумал почти все сцены в этом видео и надпись "Жопа" на стене в конце. Многие люди, смотря клипы, которые мы тогда снимали, принимают всё за чистую монету, но это была игра, это был гротеск и народный лубок. Мы, конечно, не были такими уж совсем подонками. Главным для нас всегда была музыка, впереди всего. И мы добились концерта в Юбилейном за год, представляешь? Это крутой опыт, у нас его никто не отберёт. Было новое время, которое стремительно изменялось. По своей наивности я думал, что мир зла рухнет и мы станем свободными, что наступит народовластие. А получилось в итоге то, с чем мы сейчас и сидим. 

В 1989 году в Ивангороде проходил фестиваль "Балтийское лето". Расскажи про него.

Ой, да, там все были угашенные, потому что мы там пили чистый спирт из банки. На фотографии видно, как справа от меня на сцене стоит трёхлитровая банка со спиртом, а на стенах крепости стоит народ. То есть мы поиграем-поиграем, пустим банку по кругу, потом ещё раз. Вадим Косяков, председатель Рок-коллегии, организовал этот фестиваль. Ему большая благодарность за этот фестиваль, он был наикрутейший.

Мне кажется, что в 1989-1990 году, когда вы стали популярны, вы должны были выйти на Рикошета и Панова. Ты с ними общался или дружил?

С Пановым я общался как-то раз, мы с ним раздавили пузырь в сквоте НЧВЧ на Чайковского, где мы репетировали потом. Он хороший чел был. Не сказал бы, что великий интеллектуал, — песни мне его не нравились, но как человек он очень хороший был, приятно было с ним. Рикошет нас "по-корифански" как-то раз вписал на свой концерт, на разогрев, а мы там так дали жару, что второй раз нас уже он не звал.

Вы долгое время играли на чистом звуке без примочек, а потом, я знаю, у тебя появился какой-то Flanger.

Наверное. Прикольный же звук. После советской драм-машины меня уже ничего не могло испугать.

Расскажи про ваш последний большой концерт в Голландии.

С этого концерта должно было быть очень много фотографий, потому что там, в клубе "Корсаков", какая-то местная девушка очень много фотографировала, но, к сожалению, их нет. Концерт был фантастический. Люди все орали "We want more!", хотя я уже был уставший к тому времени, со здоровьем начинались проблемы — во время выступления прихватило сердце.

Ты помнишь, в какой момент на ваших афишах начали писать ФОЛК-ПАНК?

Это моя концепция, мы к народным корням стремимся, а панк — это манера поведения. Советский панк — это совсем другое, нежели на западе: другие реалии, другое отношение к жизни, другие исходники. Я до сих пор считаю, что нашу музычку можно назвать Фолк-панком.

А ты помнишь, как на домах начали появляться надписи ЮЗ?

Да, это было приятно, особенно когда видишь надписи на других концах города. Махнач (Александр Махнач, соло-гитарист группы) мне рассказывал историю. Он после группы халтурить стал на стройках. И в каком-то вагончике строительном был матрас какой-то зассанный, он его переворачивает, а там ЮЗ написано! Так приятно было.

Сегодня многие старые группы собираются вновь, образуют реюнион, у тебя была похожая мысль?

Ну мы же пробовали это сделать с альбомом "Дружок" в 2002 году, там половина песен моих. Мы даже готовились к концертной деятельности, но что-то у нас не срослось.

А если бы тебе сейчас предложили в акустике одному поиграть концерты?

Конечно нет. Те старые песни невозможно исполнить на бис. Изменился я, и изменилось время. Не в кайф, короче, было бы. Может, что-нибудь новое и споётся ещё, кто знает...

Когда ты сейчас смотришь клип на песню "Тандыр", ты чувствуешь, что это ты и это про тебя?

Это был я, молодой и наглый, несомненно. Но это уже не я. Столько времени прошло — целая среднестатистическая средневековая жизнь, тридцать лет! Нет, не хочу туда, в прошлое. Пусть я-не-я там останется. Со своими дружбанами.

Конец первой части. С Игорем Фроловым беседовал Артур Чаритон. Он же подготовил наш сегодняшний подкаст — продолжение сборника песен группы "Юго-Запад" и "Буквы О".