Подготовил материал и беседовал Артур Чаритон. В этом микстейпе — подборка треков молодых авторов из независимого медиасообщества "ХРУЩЁВКА".

Насколько я помню, ты сам не питерский товарищ. Расскажи про детство и родной город.

Я родился на Камчатке. и всё. что меня сформировало, — это занятие аудио- и видеопиратством моего отца, у меня дома было очень большое количество аудио- и видеокассет, я, будучи маленьким ребёноком, в девяностые смотрел не мультики, мне больше нравились фильмы ужасов — например, "Зловещие мертвецы" или "Ворон", где выступили саундтреком The Cure и Nine Inch Nails. Было забавно, потому что все мои сверстники любили различные мультфильмы, а я тяготел к более странной и жёсткой культуре. Но самый крутой музыкальный вброс у меня произошёл в лет семь, это была видеокассета с клипами The Rolling Stones и культовый концерт Talking Heads 1984 года.

А дальше?

Всё было очень просто, после школы я попытался уехать с Камчатки в Санкт-Петербург и поступил вначале в ЛЭТИ, хотя это был совершенно не мой вуз, не по моему профилю, хоть я и поступил на бесплатное, в итоге я потом ещё проучился в "Гидромете" два курса и понял, что мне надо идти на режиссуру, поскольку все мои задатки об этом говорили, и в итоге поступил в СПБГУКИТ на факультет к Сергею Винокурову, который снял фильм "Упырь" с саундтреком Tequilajazz и один из сезонов сериала "Бандитский Петербург".

В чём отличия ваших музыкальных документальных фильмов от иностранных?

Мне кажется, что разительно всё отличается. Во-первых, у западных документальных фильмов гораздо больше бюджет, как правило там есть свои аниматоры, операторы и люди, которые отдельно занимаются звуком. Наши документальные фильмы дико подпольные, потому что у нас в принципе нету рынка, который бы это всё мог реализовать. Даже самые хитовые документалки, например, "Здорово и вечно" Натальи Чумаковой, собирают не очень большое количество денег, и это означает, что вложения всегда должны быть очень маленькие. Если ты рассчитываешь собрать 400 тысяч рублей, то твои вложения должны быть очень мизерные, чтобы это хоть как-то окупилось. Поэтому документальные фильмы в России очень дешёвые, у нас очень маленький рынок сбыта. Кроме того, фильм про того же Курта Кобейна можно прокатить по всему миру, а фильм моего друга и коллеги Влада Куракина "Герои советского нью-вейва" — нет.

Если он в нашей стране интересен очень небольшому числу зрителей, то за рубежом он будет интересен только как некоторого рода экзотика, потому что они об этом почти ничего не знают. Самое главное в документальном фильме — это "хайповость" темы. Соответственно все русские музыкальные документалки попадают в нишу малобюджетных фильмов. Тут всё зависит от авторов, от их проникновения в материал, знакомств с музыкантами. Нужно быть очень сильно погружённым в тему.

Влад, о котором ты упомянул, несколько лет назад снял остросоциальный фильм "Противостояние". Я правильно понимаю, что у тебя нет интереса снять подобное кино?

У меня хорошее отношение к такому кино, но для того чтобы его снимать, нужно хорошо понимать, кому оно может помочь. Я бы, может, с радостью снял что-то подобное, у меня была работа про онкологию в России, которую я снял в 2015 году, просто проблема в том, что если ты такую работу снимаешь и потом не можешь её показывать из-за многих причин, как это происходит у Влада, то смысла в этой работе становится очень мало. Ты тратишь очень много времени и денег, а потом не можешь получить её плоды, всё идёт в пустоту и никак не окупается. Зоя Петрова, супруга Влада, сейчас снимает фильм про историю феминизма в России, вот эта тема намного более "хайповая", нежели тема, которую выбрал Влад для "Противостояния". В моём новом фильме "VAPORWAVE: Жанр которого нет" основной конфликт заключается в том, что мы живём в эпоху, которая перерабатывает всё уже созданное, именно для этого я выбираю этот жанр, чтобы порассуждать на эту тему.

Ты бы мог дать пять советов начинающему режиссёру документалисту?

Самая большая проблема всех режиссёров, что они просто не смотрят работы других людей — это очень прискорбно, потому что когда я поступал в КИТ, часть наших однокурсников вообще ничего не смотрела. Это очень странно, это как играть академическую музыку и не знать Баха и Моцарта. Во многих случаях все приёмы уже созданы другими людьми, поэтому, просто просматривая классические произведения, можно подчеркнуть много разных вещей, — это первое. Ещё я бы порекомендовал не обращать внимания на название учебного заведения, потому что, если судить по нашему образованию, то оно довольно слабое везде, т. е. важен только мастер, который будет обучать. Я больше чем уверен, что документальное кино можно снимать без профильного образования, но рядом нужен человек, у которого этот путь пройден. Мы недавно с Владом делали курсы документального кино, и наша ученица Кира Ветлугина, проучившись у нас год, сняла фильм об уличных музыкантах "На улицу!", — это второе.

Третий очень важный пункт связан с тем, что если человек хочет заниматься документальным кино, он должен готов быть не просто режиссёром, он должен знать все профессии в этом ремесле, от работы с камерой до монтажа. Четвёртый пункт — человек должен заранее прикидывать, сможет ли он осилить тему, которую собирается раскрывать зрителю. Нужно быть готовым к тому, что процесс изучения предмета в твоём фильме станет постоянным и повседневным. Ни одни съёмки не занимают столько времени, как изучение темы, ибо знать поверхностно — это значит не знать совсем. Очень важно знать зрителя, на которого рассчитан фильм, очень важна драматургия. Очень часто получается так, что на выходе получается кино, которое не нравится ни критикам, ни зрителям, таких фильмов большинство. Кино — это вещь не личная, это ставится на показ. Что-то личное ты можешь снимать дома и пересматривать потом сам тысячи раз. Кино — это то, что можно показать какой-то группе людей.

Поскольку мы живём в эпоху тотального упрощения любого творческого ремесла, (будь то, в моём случае, музыка, а в твоём — кино), то количество контента не выдерживает совершенно никакой конкуренции. Что ты думаешь на тему такого нового средневековья, где все занимаются ремесленничеством в своих норах? Не кажется ли тебе, что мы измельчаем и сгорим?

Ну, конечно, кажется. Мой новый фильм как раз об этом, и забавно, что ты эти мысли озвучил. В ситуации, когда нужно выпускать быстро, много и пофиг на качество — всё умирает. Достаточно послушать топовые альбомы этого и прошедших десятилетий. Чтобы понять разницу. Что с этим делать, я не знаю, но я уверен, что технологии нас опять же спасут.

Помимо Влада Куракина, Зои Петровой и тебя, на кого из молодых русских документалистов ты бы советовал обратить внимание?

Есть такой товарищ — Степан Поливанов, режиссёр фильма "Переверни пластинку".

Он также снял недавно ещё одну картину "Raving Riot: Рейв у Парламента".

Кроме него, есть Андрей Айрапетов, который снял "Браво Story".

В Ижевске живёт такой самородок — Никита Сморкалов, он снял очень крутую картину "Утопленники", я даже прокатывал её в Петербурге, инди-кино про локальную электронную сцену, которое имеет шарм и очарование российской глубинки.

Маргарита Захарова сняла несколько фильмов про группу "Макулатура", тоже прикольный режиссёр.

Евгений Григорьев снял очень много документальных фильмов, правда, они все были не про музыку, но одна из его самых известных работ — это фильм "Про рок".

Виктор Буда снял очень интересный фильм "Эпоха танцев", рассказывающий о том, как в СССР появился рейв и техно-музыка. Он сделал очень интересный заход о том, как зарубежный диджей подружился с восточно-европейским, очень забавная история.

И есть такой питерский режиссёр — Владислав Ковалёв, он примечателен тем, что снял фильм "Джаз — это я" — очень динамичный и интересный фильм.

Что ты думаешь по поводу проката подобного кино за рубежом?

Мы прокатывались в основном в ближнем зарубежье. Было пару раз, когда ребята из маленьких европейских стран делали нам показы. Проблема в том, что для европейского зрителя это как некая экзотика, ему эти фильмы вряд ли будут очень интересны, всё-таки это фильмы не о русских композиторах девятнадцатого и двадцатого века, тема не столь глобальна. Хотя про Pussy Riot сняли три или четыре фильма, просто потому что эта тема была очень хайповая и люди зарубежом платили за них деньги. В нашем случае — это как привезти в Россию фильм о бразильском андеграунде, в этом нет никакого смысла. Все наши фильмы после основных премьер и показов становятся доступны на Ютубе с английскими субтитрами. Если мы говорим про фестивали документального кино, на которые можно послать свой фильм, смысла в этих фестивалях мало, потому что ты, скорее всего, потратишь большое количество денег, а в результате не получишь ничего. Иконка фестиваля, которую ты получишь в своём досье, не имеет никакого значения для зрителя, это не "Оскар" и не Каннский фестиваль, а лишние бесплатные показы только убивают твою выручку.

Что можно или нужно сделать, на твой взгляд, в России для того, чтобы улучшить ситуацию с рынком документальных фильмов?

Я бы не финансировал государством ни один фильм в нашей стране, не потому что я такой ханжа, мне просто кажется, что когда люди сами отвечают за собственные деньги, которые вкладывают, даже если они снимают дешёвое кино, они гораздо больше думают о том, для кого они снимают. В случае моего присутствия в Министерстве культуры, я никому в принципе не выделял бы денег, пусть меня простят наши артхаусные режиссёры. Сейчас уже так сильно удешевилось производство, что можно за условно миллион рублей снять хороший художественный фильм, если режиссёр сам умеет считать расходы. Тем более, что большую часть денег, которую сейчас выделяет государство, — ни один режиссёр в итоге не получает. Я бы обязал кинотеатры брать в прокат какое-то количество русских фильмов, как это сейчас и происходит, кстати, тогда появилась бы ниша и конкуренция. Есть продюсер Роднянский, который запускал последний фильм Звягинцева без какого-либо финансирования государством, и он неплохо "прокатился", и неплохо продался, сейчас на стриминговых сервисах он продолжает приносить деньги. В девяностые, кстати, так и было, пока государство не взялось за кинопрокат, небольшие фирмы пытались конкурировать между собой и тогда мы получили фильмы: "Брат", "Упырь", "Мама не горюй" или "Страну глухих", потом вмешалось государство, и все поняли — а зачем нам рисковать своими деньгами, когда мы их можем просто взять… Мне кажется. финансирование государством — это изначально плохо. Брать деньги у государства можно только на студенческие дебюты. Государство должно финансировать обучение и вузы, но никак не дальнейшую карьеру кадров. У нас в университете нету ни нормальных камер, ни нормального звука, все всё покупают сами за большие деньги, при этом на базе Ленфильма могут спокойно выделить деньги для одного великого режиссёра, чтобы он потом десять лет снимал свой фильм, это несправедливо.

А как обстоит ситуация с художественными российскиими фильмами, на твой взгляд?

Есть десяток хороших режиссёров, которых я люблю смотреть. Но проблема в том, что они все снимают фильмы в основном фестивального толка, которые изначально не могут окупится опять же из-за того, что государство выделяет деньги. Скорее всего, они делают что-то близко к артхаусу, можно вспомнить: Вырыпаева, Серебренникова, Хлебникова, Звягинцева, Меликян, Шамирова, Сегала, Прошкина, Зельдовича, Попогребского, Сокурова. Есть хорошие режиссёры, их довольно много, это я сейчас наобум просто перечислил. Но зрительское российское кино находится в полном упадке по сравнению с зарубежным кинематографом, мы не предлагаем ничего нового, поэтому все рассчитывают на кассу только внутри нашей страны. Хорошим примером в своё время являлся "Ночной дозор" Тимура Бекмамбетова, который, несмотря на всю его шероховатость, нёс новые идеи, которые западное кино тогда не транслировало, и поэтому он хорошо зашёл не только в России. Илья Найшуллер снял фильм "Хардкор", он очень новаторский в плане формы и очень зрелищный. Сейчас, чтобы российское кино "встало с колен", нужно делать хорошее жанровое кино, чтобы его могли смотреть совершенно обычные люди, и тогда за ним все остальные фильмы подтянутся. У нас нету ни одного приличного режиссёра, который мог бы снимать хорошие фильмы ужасов, триллеры или фантастику. А в Америке мы можем вспомнить с десяток. Основная проблема российского кино в его фестивальности, государственности.

Есть мнение, что российскому зрительскому кино мешает эпоха романтизма, где есть главный положительный герой, который всё время борется за справедливость. Что ты думаешь по этому поводу?

Всегда есть определённый спрос на такого героя, который мучается от того, что всё вокруг не очень, и пытается ситуацию изменить, просто у нас это приняло определённый характер в связи с публичностью режиссёров, которые эти фильмы снимают. В фильмах Юрия Быкова герой всегда борется против чего-то в обществе. Конечно, может сложиться впечатление, что таких фильмов очень много, но большая часть фестивальных фильмов — очень разнообразная, на самом деле. А фильмы с положительным героем, который весь за правду и справедливость, именно этот образ, он уже умирает. Да, он был актуален в десятых, но сейчас уже двадцатые, и путинская Россия немного другая, и последние ленты того же Быкова это подтверждают. Опять же, получается, что всё упирается в денежные ресурсы. Поскольку снять фильм, где есть дурак-борец с людьми из-за разрушающегося дома, гораздо проще, чем снять "Капитана Америку". На что хватает денег, то и снимают, сермяжную правду жизни гораздо проще показать, потому что достаточно выйти на улицу и тебе уже не нужна работа художника, ты просто снимаешь реальность, это дёшево.

Спасибо тебе большое!

И тебе!

Подготовил материал и беседовал Артур Чаритон. В этом микстейпе подборка треков молодых авторов из независимого медиасообщества "ХРУЩЁВКА".