В преддверии таллиннского концерта и выхода новой студийной работы я по старой дружбе отправился в гости к СиЛе, который ныне очень символично проживает на границе двух административных миров: Санкт-Петербурга и Ленинградской области, в район Мурино, чтобы взять интервью.

У тебя вышел прекрасный новый альбом. Что тебе в нём нравится или не нравится как автору? Расскажи о нём.

Не нравится, что тут чуть-чуть не хватает материала для полноценного альбома, поэтому добили его двумя бонус-треками с участием дам. Ну так, формально он, конечно, коротковат по нынешним временам: меньше 40 минут считается не очень хорошим тоном.

Почему? Многие делают EP и синглы, как ты к этому относишься?

Я сторонник классической версии, около часа. Если на CD влезает час, нужно по-честному делать час. А нравится то, что это, скорее всего, уже последний альбом группы "ВЫХОД", потому как тут собран весь материал, которого не хватало ранее, но благодаря инициативе Олега Ковриги получилось. Также в этом альбоме участвовал Коля Фомин, который играл и записывал в группе ВЫХОД те же песни в 1984 году, на этом альбоме он на баяне с примочками играет.

Песня "Ты пригласи меня на анашу" теперь получается есть в ещё одном студийном варианте?

Это живая версия, саундтрек с клипа, где много струнных.

В каком составе ты сейчас играешь?

Чаще всего вдвоём с виолончелисткой Таней Вороненко.

Это та молодая девушка, которая недавно появилась?

Cо мной все молодые, на самом деле.

Какие у тебя творческие планы на конец 2019 или 2020 года?

Планы пока выстроены до декабря: сентябрь и октябрь, например, забиты концертами и евротурами. Потому что в прошлом году мы хоть и съездили в Германию, но съездили на самом деле в подвал к Коле Фомину: 20 дней в подвале называется.

Отличное черновое название!

Да, тем более, что у него там в подвале катакомбы проходят, где в своё время фрицы скрывались и убегали.

Я раньше об этом у тебя лично спрашивал, но для интервью не могу ещё раз не спросить. У многих ребят моего возраста произошло знакомство с твоим творчеством после просмотра Рок-акустики в Череповце в 1990-м году. Одна гитара, один голос, а какое мастерство и песни! Расскажи об этом.

Без всякого ёрничанья и фиги в кармане хочу сказать, что я себя как гитариста за говно держу по большому счёту. Я не считаю, что у меня такая уж великая гитарная техника, просто у меня песни настолько хороши и естественны, что их трудно испортить даже корявой гитарной игрой. Эти записи с Череповца очень поздно стали ходить, потому что когда прошёл этот фестиваль, в основном на свет вылезли мафиозные люди, которых кто-то проталкивал: например, "Чайф", Наумов и т.д. И очень много музыкантов осталось в тени, как будто их и не было. Спустя 20 лет эти записи начали вылезать, и очень хорошо, что теперь можно сравнить, кто на самом деле крутой, а кто нет.

Мне очень нравится переиздание винила "Непрерывность простых вещей", кстати.

Да, там Гапеев специально сделал мастеринг под винил, там ещё присутствует тот самый шрифт "мелодийный". У этого альбома очень тяжёлая судьба. Он должен был выйти в 1991 году, и  Андрей Тропилло сказал тогда: "Всё, на следующей неделе мы делаем презентацию в рок-клубе". В итоге сделали презентацию в два отделения: акустика и электричество. А на следующей неделе Тропилло уволили с поста директора ленинградского отделения фирмы "Мелодия". И поэтому он есть во всех каталогах и документах, а по факту так и не вышел. Спустя 30 лет нижегородская фирма "Полдень Music" сподобилась выпустить. Лучше поздно, чем никогда.

Ну, конечно. А часто в начале 80-х тебе прилетали претензии за песни в духе "Торчу с твоих ног" или про "Анашу", например? Это же очень прямо и смело по тем временам.

А какие претензии? Я никогда не литовал в рок-клубе ни одного своего текста. Когда группа "Выход" репетировала на улице Рахова, там формально у нас был музыкальный руководитель, просто числился. Вот он очень не любил мои тексты, говорил про меня что-то в стиле "бурчащий желудок", "торчащий член" и всё такое прочее. Я считаю, что рок-н-ролл тем и отличается от всей остальной музыки, что в нём степень откровенности должна быть повыше всё-таки. Нельзя писать округло и ни о чём. Люди вообще любят душевный стриптиз.

Многие люди, впервые услышав твои песни, ассоциируют тебя с человеком, который смог переложить музыку регги на русские железобетонные рельсы. Что ты об этом думаешь и как относишься к регги и рэпу?

В своё время, когда я много слушал Боба Марли, меня эта музыка очень вставила, с другой стороны, я понимаю, что в нашей стране делать настоящее регги нельзя, потому что эта музыка несёт очень серьёзное духовное начало, а растафарианства у нас нет. У меня есть песни, про которые я могу сказать, что они аранжированы с помощью элементов музыки регги. К рэп-музыке я никак не отношусь, рэп-музыка сама по себе, я сам по себе.

Я знаю, что ты дружил и общался с Олди, лидером группы Комитет Охраны Тепла, расскажи о нём.

Дружил – это сильно сказано, но на фестивалях мы с ним часто пересекались. В начале 90-х, когда комсомольцы отмывали деньги, было очень много разных фестивалей, где бесплатно на самолётах возили, в гостиницы селили, кормили. На них мы очень часто пересекались. Состав у них был отличный. Последний раз я его видел абсолютно вменяемым в начале нулевых. В Москве, идя по улице, он похлопал меня по плечу и громко крикнул: "Ваши документы!", я резко оборачиваюсь –   стоит Олди с бутылкой пива и маленьким ребёнком на руках и ржёт. А до этого он приезжал в Питер и играл в Камчатке. Приехал абсолютно нормальный, а уже через 15 минут он сидел абсолютно никакой, за него барабанщик играл. Умел быстро достичь нужной кондиции, тем более, что вокруг всегда вертелось полно желающих его немедленно упыхать и напоить, по этой части он был слаб. Кстати, у Свина была такая же слабость, молоденькие панки очень часто его спаивали.

А какое у тебя отношение к ленинградскому панку в целом? С панками ты тусовался?

Я не большой любитель классификации и домосед. Монстр, который в своё время играл на басу, мне сказал однажды: "Ты не музыкант, ты писатель". Потому что чем отличается музыкант от писателя? Музыканты собираются вместе, обсуждают музыку, делают вместе аранжировки, придумывают. А писатель всё сделает сам, потом запишет демо-версию, раздаст музыкантам и скажет, как нужно играть.

А к русскому року как к термину ты как относишься?

Я считаю, что русская эстрадная музыка, потому что не вся она – рок, мало-помалу деградировала. Изначально были группы, у которых не было ни своей музыки, не своих слов. Потом наиболее творческие люди начали писать свои русские тексты на западную музыку, потом кто-то подумал –   зачем брать западную музыку, когда у нас своя русская мелодика есть, особенно сибирская, и появилось то, что принято считать русским роком. А потом всё пошло в другую сторону, когда появились группы, которые свои названия толком придумать уже не могли и начали придумывать названия в стиле "Агата Кристи", "Уматурман", "Зимовье зверей" и т.д. Земфира и "Мумий Тролль" в итоге потом и от русского языка отказались.

То есть это не эволюция, а всё-таки деградация?

Ну, потом выяснилось, что совершенно необязательно, чтобы музыка была наполнена каким-то смыслом. Гребенщиков, кстати, тоже умеет так делать:  вроде как поёт ни о чём, а людям всё равно нравится.

Интересно. Ты смотрел фильм "Лето"?

Смотрел, мне понравился, хорошо, что он вообще есть. Правда всякие упёртые любители покопаться в правдах и неправдах начинают ругаться, что, мол, "не могло быть такого хорошего звука в рок-клубе" и т.д.

Ты же лично знал Цоя. Как ты относишься к феномену "КИНО"?

Скорее не знал. Надо же понимать, что молодым людям нужен молодой современный герой. Рома Зверь такой какой есть, а всё-таки он современная звезда. И неожиданно оказалось, что песни Майка он поёт лучше, чем свои. К "КИНО" отношусь скорее положительно. У Цоя всё очень аутентично, всё очень искренне, он не ёрничает, он убеждён, как и Моррисон. Это подкупает, люди видят внутреннюю силу.

Тебе в этом году исполнился 61 год. Поделись, каково быть рок-человеком Петербурга в 61 год?

Чёрт его знает. Внутренне я себя ощущаю так же, как в 40, большой разницы нет. Не считая некоторых проблем со здоровьем, всё в порядке.

Ну, ты молодец вообще! Не боишься сорваться в автостоп по России или на фестивали в лесах Урала – это надо уметь.

Фестивали, честно говоря, не очень. Ну вообще да, могу, когда скучно. Но сейчас, если очень хочется нажраться, я это делаю в одиночку и дома.

Расскажи, с чего ты вдруг решил издать книгу?

Когда я бросаю пить, у меня наступает состояние, когда я могу неделями не спать, и мозги выдают всякую фигню, как швейная машинка — изобретают истории из жизни, а я сажусь и записываю. Есть люди, которые предлагают издать, и с их помощью я и издаю.

Правда, что до сих пор ты являешься главным автором-распространителем своего творчества, и по-прежнему любой человек может тебе написать в личные сообщения в соцсетях и приобрести у тебя диск, винил, книжки и любой другой мерч?

Правда, только почтой я с некоторых пор не пользуюсь. Потому что здесь, где я живу, одно отделение на сто тысяч человек, поэтому там всегда очередь за километр. Также есть издательство "Выргород" и Олег Коврига. Проще приобретать у них: высылают по любым адресам. Это просто и быстро.

Мало кто знает, что до пяти лет ты жил в Таллинне. Наверняка, есть что вспомнить? И как ты сегодня относишься к Эстонии?

Главное воспоминание – о том, как я в три года пошёл собирать спичечные этикетки по городу Таллинну и заблудился с приятелем, который был старше меня. Мы их собирали на железнодорожных платформах: Тонди, Лиллекюла. И что-то я такое нашёл, типа колёсиков от часов, и приятель у меня начал просить его ему отдать, а ему сказал, что не отдам. Он расстроился, ушёл, и остался я совсем один и разревелся. Подходит тётенька и говорит: "Мальчик, ты чего плачешь?", а я говорю: "Я заблудился". В общем, отвела она меня домой, бабушка мне всыпала, но она сама виновата, она уснула. Я вообще бабушкин внучек, но я всегда понимал, что бабушка посидит-посидит со мной и уснёт, и тут мы уже свободные шли навстречу приключениям. Ещё добавлю, что когда Гребенщиков поёт: "Нас рожали под звуки маршей, нас пугали тюрьмой", то в Эстонии этого всего не было, в Эстонии пластинки в основном были не из маршей и победных песен, а всякая кубинская и латинская музыка рижской фабрики, ритмы планет и прочее. Так что я воспитывался на всяких кукарачах и прочем. Поэтому в моей музыке присутствует так много латинской ритмики. До шести лет я не знал, кто такой Ленин! Вообще фантастика! Когда я приехал в Североморск в шесть лет, только тогда я узнал, кто такой Ленин. Так что в Эстонии были свои положительные стороны.

Расскажи про работу в кино, ты же снимался?

Я два раза снимался. Первый раз снимался в сериале "Аэропорт". Меня пригласил режиссёр Александр Гурьянов, сказал, мол, давай: я снимаю хреновые сериалы по хреновым сценариям. Позвонил и говорит: "Тебе не надо будет ничего делать, тебе нужно будет сидеть пьяным в жопу в самолёте, а потом, когда будет задержка рейса, развлечь народ, спев ему одну песню". Заработал кучу денег, каких я никогда в то время, в 90-е, не видел: 200 долларов за съёмочный день. А второй раз я снимался в фильме, который так никто и не увидел, "Танго на дворцовой площади". Пришли киношники к Сайгону и спросили, не хочет ли кто-нибудь сняться, и нужно было сидеть на скамейке и петь свои песни. А потом выяснилось, что там сидит и играет Караченцев. Поэтому я вроде как там и снимался, а вроде меня там и нет. Перестроечное кино.

Будем о политоте и о России говорить? Насколько я знаю, тебя лично в твоём положении рок-музыканта всё устраивает?

Меня да, но всё устраивать никогда, конечно, не может. Дело в том, что я не борец. Если меня что-то не устраивает, я ухожу в другую сторону. Так проще.

Ты же великий путешественник. И по Европе и по России. Ты никогда не хотел уехать и попробовать себя в другой стране?

Нет, не приходило в голову, потому что я к тому времени, когда стало можно ездить всюду, был уже деклассирован во всех прогрессивных областях жизнедеятельности, кроме пения песен под гитару. А петь русские песни под русскую гитару где-то, кроме России, мало смысла. А работать, типа укладывать асфальт где-нибудь в Канаде, я уже нигде не хотел, такое желание близко не валялось. Мне многие мои западные друзья предлагали остаться: мол, смотри, как тут хорошо, а там у вас плохо. А я всегда отвечал: ну зайцы, ну что я тут у вас буду делать, кроме как прикидываться ущемлённым гомосексуалистом и жить на пособие? Потом и с гомосексуализмом стало хуже, потому что у нас отменили уголовное преследование. Ну, сейчас люди ухитряются как-то получить политическое убежище. Барзыкин из группы Телевизор, говорят, в Швеции обосновался. Чистяков тоже уехал.

Ты же с ним очень много в своё время общался и играл вместе?

Да, их религиозные взгляды теперь тут тоже прижали, смертью угрожают. Я не склонен одобрять или осуждать, у каждого свои тараканы, и каждый своих тараканов кормит и пестует.

Ты себя можешь назвать гедонистом?

Не совсем. Я, по большому счёту, пашу. У меня просыпается жажда деятельности, и я гастроли заряжаю, альбомы, работаю без посредников.

Сегодня мы живём в эпоху потока бесконечной информации. Быстрый старт у независимых групп и исполнителей практически невозможен. Что бы ты посоветовал молодым или начинающим музыкантам?

Ничего. У меня даже мем есть такой. Если мне понадобится ваш мудацкий совет, я непременно к вам за ним обращусь.

А ты бы мог себе представить, что свою карьеру ты бы начинал в сегодняшнее время?

Трудно сказать... Не представляю, чем бы я занимался. Я же очень поздно сделал выбор между добром и злом. Потому как я считал, что семья, работа, дом – это основное в жизни. А рок-музыка – это так, девочкам мозги пудрить. Но когда пришла перестройка, выяснилось, что наше полиграфическое оборудование, с которым я работал, нафиг никому не нужно, потому что один маленький компьютер делает ту же работу за десять наших машин, и понял я, что буду подавать через год-два гаечные ключи молодым программистам современности. Тогда я сделал ноги оттуда, стал петь песни и бродяжничать, и наступило мне счастье.

А в 90-е было ощущение новых перспектив в плане концертов, публики?

В 90-е было всё очень мрачно, как сейчас помню: деньги получали клуб, аппаратчики, охрана. А музыкантов хлопали по плечу и говорили: "Хорошие вы ребята, приходите к нам ещё". Не помню, за счёт чего мы жили, наверное, за счёт святого духа.

Несколько моих таллиннских друзей считают тебя большим молодцом. Потому что если в конце 90-х и в начале 00-х ты заходил в музыкальный магазин в Таллинне или Риге, и там не было никаких новинок, то новые кассеты "Выхода" были всегда.

Это не я молодец, это "Отделение Выход" и Олег Коврига – молодцы. Коврига – по большому счёту, единственный, кто в то время рисковал выпускать музыкантов.

Сможем ли мы в ближайшее время увидеть на сцене полный состав "Выхода"? С перкуссией, барабанами и т.д.?

Такой состав есть, таких денег нету. Только в Москве можем играть в полном составе. Вывезти всех в Питер – это уже накладно, в минус. Эта музыка давно вышла из моды, сейчас Баста – самый высокооплачиваемый артист в России, даже Стаса Михайлова обошёл.

Преданные фаны всегда с тобой в одном зале, ничего. Спасибо тебе большое и до встречи в Таллинне второго ноября!

И тебе! До встречи!

Специально для портала KISAFM Сергей СиЛя Селюнин подготовил список из 10 своих любимых зарубежных треков, приятного прослушивания.

Общался и подготовил подкаст Артур Чаритон.